Многие, разбогатевши, часто делались нерадивее, и не умели быть счастливыми. Для многих богатство послужило поводом к праздности. Но Павел поступал иначе: принимая, он употреблял на других, издерживал на других. А в этом и состоит умение – хорошо пользоваться имуществом. Он не веселился и не радовался о своем изобилии, но был одинаков и в скудости и в изобилии, – и первой не стеснялся, и последним не надмевался. «Умею», – говорит, – «насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке». Многие не умеют «насыщаться», как израильтяне, которые «разжирели и отвергли» (Вт. 32:15). Но я, (говорит апостол), всегда остаюсь в том же расположении духа. Этим показывает, что он и теперь не веселился, и прежде не печалился; если же и скорбел, то не о себе, а об них; сам он всегда был одинаков. «Научился», – говорит, – «всему и во всем», т. е. в течение столь долгого времени я испытал все, и во всем этом усовершился. Но так как речь (апостола) могла показаться преувеличенной, то смотри, как он тотчас делает поправку, и говорит: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». Это, говорит, не мое совершенство, но Давшего крепость (Беседы на послание к Филиппийцам).
Проповедники Веры часто вырывают этот стих из контекста, утверждая, что, согласно этим словам апостола, любой христианин обладает безграничной властью и способен сделать и получить все, что ему заблагорассудится.
В действительности, как показывает контекст этого стиха (стихи 11-13), апостол утверждает, что он научился переносить любые радости и испытания, которые посылает ему Господь.