В этом стихе один предлог («от», ἀπό) управляет двумя объектами («Бога» и «Христа Иисуса»). С точки зрения грамматики, это означает, что, по мнению Павла, два объекта каким-то образом действуют в унисон, как один. Будь «Бог» и «Иисус» совершенно разными, независимыми существами, нормальная грамматика греческого языка требовала бы повторения предлога («от Бога и от Иисуса»). Но единственный предлог означает, что два объекта следует рассматривать как единое целое.
Но какова в точности природа этого единого целого? Как всегда, грамматика предлагает нам спектр возможностей, но окончательное решение подсказывает контекст. По меньшей мере, можно сказать, что в представлении Павла Бог и Иисус действуют в таком единстве, что вместе провозглашают «благодать, милость, мир». В своем комментарии я называю этот оборот «христологически значимой грамматической структурой» (с. 8). Точно такая же конструкция стихом выше свидетельствует, что апостольство Павлу было даровано «по повелению», исходящему и от Бога, и от Иисуса. Бог и Иисус, действуя как единое целое, призвали Павла на служение апостола.
Такого рода утверждения не являются решающим доказательством божественности Христа. Это учение опирается, главным образом, на то, что в Библии Иисус предстает как «объект поклонения, совершитель спасения, творец, тот, кто прощает грехи, высший судья, тот, к кому обращаются в молитве, тот, кто обладает качествами Бога, и тот, кто носит ветхозаветные имена Бога» (мой комментарий, с. 426), а также на прямые указания, подобные Ин. 10:30 и Титу 2:13.
И все-таки, эти менее заметные утверждения важны, поскольку они косвенно показывают, каких представлений об Иисусе естественным образом придерживались библейские авторы. Об этом свидетельствует титул «Спаситель», который в Пастырских посланиях употребляется применительно и к Богу, и к Иисусу. Мы видим это в таких стихах, как Лк. 8:39. Иисус говорит: «Возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог». И исцелившийся бесноватый «пошел и проповедывал по всему городу, что сотворил ему Иисус».
Поэтому ничуть не странно видеть, как библейские авторы переходят к более явным указаниям на божественность Иисуса — например, в конце Пастырских посланий, в Титу 2:13, где сказано, что мы ожидаем «блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». И это утверждение — не более чем отзвук собственных слов Иисуса: «Я и Отец — одно» (Ин. 10:30).
Интересно наблюдать за тем, как библейские авторы осторожно очерчивают контуры Троицы. Они исповедуют полную божественность Христа, но при этом тщательно избегают модализма — учения о том, что есть только одна божественная Личность, Которая по-разному Себя проявляет. Иисус — совершенный Бог, но Бог — это не только Иисус.
Иисус и Его Отец — одно, так что Они ниспосылают Свои благодать, милость и мир Тимофеют и всем Своим истинным последователям. Но меня поражает другое — то, каким образом Писание связывает это единство Божества с единством верующих в Церкви. По крайней мере, с тем единством, которое должно между ними быть. Иисус молится: «…да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин. 17:21).
Обратите ваше внимание, что наличие материалов о какой-либо группе на этом веб-сайте не обязательно означает, что данная группа рассматривается как деструктивный культ.
В этом стихе один предлог («от», ἀπό) управляет двумя объектами («Бога» и «Христа Иисуса»). С точки зрения грамматики, это означает, что, по мнению Павла, два объекта каким-то образом действуют в унисон, как один. Будь «Бог» и «Иисус» совершенно разными, независимыми существами, нормальная грамматика греческого языка требовала бы повторения предлога («от Бога и от Иисуса»). Но единственный предлог означает, что два объекта следует рассматривать как единое целое.
Но какова в точности природа этого единого целого? Как всегда, грамматика предлагает нам спектр возможностей, но окончательное решение подсказывает контекст. По меньшей мере, можно сказать, что в представлении Павла Бог и Иисус действуют в таком единстве, что вместе провозглашают «благодать, милость, мир». В своем комментарии я называю этот оборот «христологически значимой грамматической структурой» (с. 8). Точно такая же конструкция стихом выше свидетельствует, что апостольство Павлу было даровано «по повелению», исходящему и от Бога, и от Иисуса. Бог и Иисус, действуя как единое целое, призвали Павла на служение апостола.
Такого рода утверждения не являются решающим доказательством божественности Христа. Это учение опирается, главным образом, на то, что в Библии Иисус предстает как «объект поклонения, совершитель спасения, творец, тот, кто прощает грехи, высший судья, тот, к кому обращаются в молитве, тот, кто обладает качествами Бога, и тот, кто носит ветхозаветные имена Бога» (мой комментарий, с. 426), а также на прямые указания, подобные Ин. 10:30 и Титу 2:13.
И все-таки, эти менее заметные утверждения важны, поскольку они косвенно показывают, каких представлений об Иисусе естественным образом придерживались библейские авторы. Об этом свидетельствует титул «Спаситель», который в Пастырских посланиях употребляется применительно и к Богу, и к Иисусу. Мы видим это в таких стихах, как Лк. 8:39. Иисус говорит: «Возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог». И исцелившийся бесноватый «пошел и проповедывал по всему городу, что сотворил ему Иисус».
Поэтому ничуть не странно видеть, как библейские авторы переходят к более явным указаниям на божественность Иисуса — например, в конце Пастырских посланий, в Титу 2:13, где сказано, что мы ожидаем «блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». И это утверждение — не более чем отзвук собственных слов Иисуса: «Я и Отец — одно» (Ин. 10:30).
Интересно наблюдать за тем, как библейские авторы осторожно очерчивают контуры Троицы. Они исповедуют полную божественность Христа, но при этом тщательно избегают модализма — учения о том, что есть только одна божественная Личность, Которая по-разному Себя проявляет. Иисус — совершенный Бог, но Бог — это не только Иисус.
Иисус и Его Отец — одно, так что Они ниспосылают Свои благодать, милость и мир Тимофеют и всем Своим истинным последователям. Но меня поражает другое — то, каким образом Писание связывает это единство Божества с единством верующих в Церкви. По крайней мере, с тем единством, которое должно между ними быть. Иисус молится: «…да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня» (Ин. 17:21).