Поскольку воскресение Христово есть главный артикул веры, и без него надежда на вечную жизнь рушится, Евангелисты тратят много времени на его доказательства. Так и наш благовестник приводит множество свидетельств, которые уверяют нас: Христос действительно воскрес из мертвых. Но может показаться абсурдным, что он не подыскал более весомых свидетелей. Ибо он начинает с женщины, и так исполнилось сказанное: Бог избрал немощное, юродивое и презренное в мире, чтобы посрамить мудрость, силу и славу плоти (1Кор.1:27). Действительно, в учениках было не больше земного величия, чем в последовавших за Христом женщинах. Но поскольку Христос благоволил сделать их главными свидетелями Своего воскресения, одно это придает им безусловный и ничем не оспоримый авторитет. Священникам и книжникам, всему народу, и даже Пилату, ничего не мешало узнать о воскресении, кроме собственной добровольной слепоты. Итак, все они были достойны того, чтобы, видя, не видеть. Между тем Христос открыл Себя малому стаду. Прежде чем идти дальше, полезно показать, как именно согласовываются рассказы Евангелистов, в словах которых на первый взгляд имеются некие противоречия. Иоанн называет только Магдалину, Матфей – двух женщин, Марк – трех, Лука же не говорит о точном числе, но лишь упоминает, что пришли женщины, следовавшие за Христом из Галилеи. Однако этот вопрос решается просто. Матфей упоминает два имени, наиболее известных для прочих учеников, а Иоанн довольствуется одной Магдалиной, но между тем не исключает и остальных. Более того, из контекста слов можно вывести, что Магдалина была не одна. Ведь немного спустя она говорит во множественном числе: Мы не знаем, где Его положили. Итак, хотя Иоанн умалчивает о ее спутницах, он говорит то же самое, что и остальные, упомянувшие о многих женщинах. Так же нетрудно разрешить проблему разногласия во времени. Иоанн говорит, что уже рассвело. Это нужно понимать так: когда еще царили сумерки, женщины отправились в путь. Но прежде чем они пришли к могиле, настал рассвет. Благовония же они приготовили вечером, после захода солнца, по завершении субботы. Так же следует истолковать и рассказ остальных. 

Другое противоречие видится в том, что, по словам Иоанна, Мария разговаривала только с ним и с Петром. Лука же говорит, что она пришла к одиннадцати апостолам, и они сочли ее слова за сумасшествие. Но проблема легко решается, поскольку Иоанн сознательно умалчивает о других учениках. Ведь только он и Петр отправились к могиле. То же, что Лука упоминает об одном Петре, объясняется так же, как рассказ о Марии Магдалине и других женщинах. Вероятно другие девять учеников были удержаны страхом. Они боялись быть замеченными, если выйдут всей толпою. И не мешает то, что, по словам Луки, они презрели свидетельство Магдалины. Ведь сразу же после он добавляет: Петр все-таки побежал к гробу. Он хочет сказать, что вначале они были поражены услышанным, но потом, собравшись с мыслями, Петр последовал за Марией, чтобы самому увидеть все. Рассказ же Луки о том, как Христос явился Марии, прежде чем она возвестила ученикам о пустой могиле, представляет собой инверсию повествования. Это вполне очевидно из контекста. Ибо он говорит о том, что Иоанн называет произошедшим прежде ее встречи с Иисусом. И здесь нет никакого абсурда. Ведь евреи часто вначале рассказывают о том, что на самом деле произошло после.

«Первый день недели». Евангелисты не говорят, когда именно и как воскрес Христос, ведь им достаточно было сказать, когда и кому Он явился уже воскресшим. Итак, Иоанн говорит, что Мария пришла в первый день недели. К слову, буквально говорится не о первом, а об одном дне. Но у евреев имеется привычка вместо первого говорить об одном, поскольку начала всех чисел в единице. Поскольку же каждый седьмой день был посвящен покою, всю неделю они также называли субботою. Так они воздавали честь святости этого дня, называя все остальные его именем. Итак, женщины пришли к могиле на другой день недели. И в этот же день, но до захода солнца, они купили благовония. Затем, прождав ночь в безопасном месте, как обычно делают, когда боятся, они вышли из города. Первый же день недели назывался так в отношении ближайшей субботы, ибо был началом седмицы, которую завершала суббота (Толкование на Евангелие от Иоанна).