Часто говорят, что слово μονογενής («моногенэс») произошло в результате сочетания двух слов: μόνος («монос», ‘один’) и γεννάω («геннао», ‘рожать’) и, соответственно, означает ‘один рожденный’. Однако при морфемно-этимологическом анализе корень γεν («ген») вызывает определенные трудности: слово μονογενής («моногенэс») могло произойти и от μόνος («монос», ‘один’) и γένος («генос», ‘род’). В таком случае оно означает ‘единственный в своем роде’, ‘уникальный’. Анализ его употребления показывает, что им в Септуагинте переводится слово יָחִיד («яхид»), означающее ‘одинокий’ или ‘один’ (например, Пс. 21:21: «одинокая моя душа»; Пс. 24:16: «я одинок и угнетен»). В этих случаях нет и намека на какое-либо рождение. В Новом Завете это слово действительно часто описывает отношения ребенка и родителя, но к его употреблению в новозаветных текстах надо подходить осмотрительно. В Евр. 11:17 сказано, что Исаак — μονογενής Авраама, но Исаак не единственный рожденный сын Авраама. Авраам был отцом Измаила, было у него и потомство от Хеттуры (Быт. 25:1-2). С другой стороны, Исаак был уникальным сыном Авраама, особенным и возлюбленным. Теперь мы понимаем, что когда переводчики одной из версий английской Библии (NTV) отрывок Ин. 3:16 переводили как «ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единственного, уникального», они были движимы не любовью к парафразам и не желанием исказить фундаментальное учение, а приверженностью лингвистическим принципам.