Апологетическая
БИБЛИЯ
Итак, что же я говорю? То, что выражение: было, в отношении к Слову, означает, во–первых, вечность Его бытия: в начале, — сказано, — было Слово. А во–вторых, то же было показывает, что Слово было у кого–либо. Так как Богу по преимуществу свойственно бытие вечное и безначальное, то, прежде всего, это и выражено. Потом, чтобы кто–нибудь, слыша — в начале было Слово, — не признал Его и нерожденным, такая мысль предупреждается тем, что прежде замечания, что было Слово, сказано, что оно было у Бога. А чтобы кто–либо не почел Его словом только произносимым или только мысленным, для этого прибавлением члена (ό), как я уже прежде сказал, и другим выражением (у Бога к Богу) устранена и такая мысль. Не сказано: было в Боге …, но: было у Бога, чем означается вечность Его по ипостаси. Далее, еще яснее открывается это в присовокуплении, что Слово было Бог. Но это Слово не сотворенное ли? — скажет кто–либо. Если так, то что же препятствовало сказать, что в начале сотворил Бог Слово?
Так Моисей, повествуя о земле, не сказал: в начале была земля, но сказал, что (Бог) сотворил ее, и тогда уже она была. Что же, говорю, препятствовало и Иоанну подобным образом сказать, что в начале сотворил Бог Слово? Ведь если в рассуждении земли Моисей опасался, как бы не назвал ее кто–нибудь несотворенною, то гораздо более Иоанну следовало бы страшиться этого относительно Сына (Божия), если бы Он был сотворен. Мир, будучи видим, сам по себе проповедует Творца: «небеса, — сказано, — проповедуют славу Божию» (Пс. 18:1). Но Сын невидим и притом несравненно и безпредельно выше твари. Итак, если здесь, где не нужно было для нас ни слова, ни учения, чтобы признать мир сотворенным, пророк однакож ясно и прежде всего дает нам это видеть, — то гораздо более Иоанну нужно было бы сказать это о Сыне, если, бы Он был сотворен (Толкование на Евангелие от Иоанна III:3).
Поскольку есть только один Бог, должно быть истиною, что Сам Бог есть Слово, бывшее в начале прежде всего творения. Некоторые меняют порядок слов и читают: «И Слово было Бог», — дабы объяснить, что это Слово не только у Бога и является другой Личностью, но и что оно по сути своей есть один истинный Бог с Отцом. Однако мы оставим слова в том порядке, в котором они стоят сейчас: «И Богом было Слово», — и вот, что они также означают: нет иного Бога, кроме Единого, и этот самый Бог должен также по природе быть Словом, о Котором говорит евангелист; так что в божественном естестве нет ничего, чего бы не было в Слове. Здесь ясно сказано, что это Слово поистине есть Бог, так что поистине не только Слово есть Бог, но и Бог есть Слово.
При том, что этот отрывок решительно противостоит Арию, учащему, будто Слово — не Бог, может показаться, что он с такой же убедительностью говорит в пользу Савеллия, поскольку звучит так, словно смешивает Личности и тем самым отменяет или обходит предыдущий отрывок, который разделяет Личности, говоря: «Слово Было у Бога».
Однако евангелист намеренно расположил слова так, чтобы опровергнуть всех еретиков. И потому здесь он опровергает Ария и приписывает Слову истинную суть Божества, говоря: «И Богом было Слово», — как если бы он хотел сказать: я не просто говорю, что Слово есть Бог, поскольку это можно было бы истолковать так, будто Его лишь называли Богом, и Он не обладал Божеством по сути, как ты, Арий, и утверждаешь; но я говорю: «И Богом было Слово», — что нельзя истолковать никак иначе, нежели что это самое Существо, Которое все называют и почитают Богом, есть Слово.
И опять-таки, дабы Савеллий и человеческий разум не сочли, будто я встаю на их сторону и смешиваю Личности, опровергая ранее сказанное по этому вопросу, я повторюсь и скажу снова: «Оно было в начале у Бога».
Слово было у Бога, и все-таки Богом было Слово. Таким образом, евангелист настаивает на том, что оба утверждения истинны: Богом было Слово, и Слово было у Бога, — одна природа Божественной сущности, но не одна только Личность. Каждая Личность есть Бог целиком и полностью, в начале и вовеки. Это тексты, на которых основана наша вера, и которых мы должны твердо держаться. Ибо мысль о том, что есть три Личности, каждая из которых — совершенный и истинный Бог, но при этом нет трех Богов, но есть один Бог, абсолютно непостижима рассудком (Проповедь на главном Рождественском богослужении 1521 года).
